(конспект первоисточников)
Хопёрские казаки («верховские», «чиги») жили в междуречье Верхнего Дона, Вороны, Хопра, Медведицы и Бузулука. Первые письменные источники о них, где фигурирует слово «казак»[24], относятся ко временам Золотой Орды, когда в актах Московского княжества упоминаются христиане Сарской и Подонской епархии в пределах Червлёного Яра живущие: «по Великую Ворону возле Хопор, до Дону по караулам» — «народ христианский воинска чина живущий, зовомии Козаци». В т. н. Комиссионном списке I Новгородской летописи (XIV век) упоминается город Урюпеск, «в верхь Дону». Имелся же в виду город Урюпинск (станица Урюпинская[25]).
Червлёный Яр тех времён был несуверенным казачьим государством (вассалом Золотой Орды), представлявшим собой объединение тюркских (берендеев), славянских (вятичей) и финно-угорских (мещерских и мордовских) общин без феодалов, с военно-демократическим общинным управлением. После Никоновской реформы церкви сюда устремились сотни старообрядцев, не признавших «исправлений» церковных книг. Их большие семьи были работящие, праздность и лень считались у них за грех. Большинство хозяйств были состоятельными, зажиточными по тем временам. Казаки-раскольники были исполнительны и дисциплинированы, смелы и отважны в бою. Они всегда с большим риском для своей жизни готовы были прийти на помощь своему собрату казаку независимо от веры.
В XVII веке в Хоперском крае насчитывалось семь городков с населением в 2-3 тысячи человек в каждом. Городки были укреплены простыми оборонительными сооружениями: ров, вал с плетневой оградой поверх него. Органом власти у хоперцев было общественное самоуправление, избираемое всеми жителями города. Местный край был лесистым и основным занятием хоперцев были судостроение, охотничий промысел, рыболовство и бортничество. Кроме того занимались скотоводством, коневодством (лошади хопёрской породы отличались сухопарым телосложением, длинными ногами, красивой шеей, гордо поднятой головой), а также «заводили пашню», что было нехарактерно для «низовых» донцов. В Пристанском городке была устроена верфь, где в 1698-99 годах кумпанствами князя Б. А. Голицына, Ф. Ю. Ромодановского и стольника И. Большого-Дашкова были построены и спущены на воду три судна: «Безбоязнь», «Благое Начало» и «Соединение».
Хоперцы резко отличались от «низовых» донцов и характером, и говором (было распространено «аканье») и одеждой. Лапти были обычной повседневной обувью (у «низовых» была даже присказка — «Чига лыко драла, чига лапти плела»).
Передача во второй половине XVII века части исконных хоперских земель на Левобережье Дона Калачеевской, Меловской и Толучеевской сотням вновь сформированного проправительственного Острогожского слободского казачьего полка вызвало возмущение казаков-хоперцев и привело к поддержки ими восстания Степана Разина.
Из местных казаков в 1696 году была сформирована Хопёрская команда, которая размещалась по слободам Алфёровка, Красная, Пыховка и Градская.
На момент Булавинского восстания 1708—1709 годов, в котором хоперцы приняли активное участие, по Хопру считалось 27 городков и по Бузулуку — 16. В то время Россия вела многолетнюю Северную войну со Швецией, войска Карла XII находились на Украине, поэтому Булавинское восстание было справедливо воспринято как «удар в спину» и репрессии за участие в бунте были необычайно жестокими, даже для тех времен. Подавляя восстание, Пётр I приказал выжечь казачьи городки на Хопре — в том числе Пристанский, Беляевский, и Григорьевский. Как писал кубанский историк П. П. Короленко, городки были безжалостно истреблены карательными войсками князя В. Долгорукого. На Бузулуке свирепствовал воевода Апраксин, уничтоживший городки Казарин, Кардаилинский, Высоцкий, Дарьинский, Черновской и Осинов. Тысячи казаков-хоперцев были или убиты, или депортированы, или сами разбежались. Богатый Хопёрский край фактически превратился в пустыню. Разгромив повстанцев, Петр I навсегда изъял из употребления само название «Червленый яр»; практически все Червлёно-Ярские земли перешли к Москве со статусом губернских земель. Часть местных казаков потеряла статус служилых людей и обращена в однодворческое сословие. На месте Станичной слободы был основан Борисоглебск, а на месте Пристанского городка — воздвигнута крепость Новохопёрск, гарнизон которой (на положении городовых казаков) составляла восстановленная Хопёрская казачья команда из «амнистированных» хоперцев и переселившихся в эти края малороссиян. В Полном Собрании законов Российской империи статья от 2 июня 1724 года говорит: «Которые Казаки живут ныне в Новохопёрской крепости, а уроженцы из Тамбовской провинции разных городов, и служили городовую службу, и в прошлых годах до Азовских походов сошли в донские казачьи городки, и с Донскими Казаками были в походе под Азовом и в разных баталиях. Шведских, и в 1717 г. с службы отпущены и ведено им жить в домах до указу, а те домы их вором Булавиным разорены и. ныне они живут в оной крепости и служат конную службу».
Точная дата присоединения Червлёного Яра к Донскому казачьему войску неизвестна. До 80-х годов XVIII века хоперские казаки мало подчинялись Донским войсковым властям, часто просто игнорировали их приказы. Во время атамана Иловайского, донские власти установили тесный контакт с хоперцами, считали их составной частью Войска Донского и использовали как дополнительную силу, создавая из казаков-хоперцев на добровольных началах отряды (сотни и полусотни) на время тех или иных кампаний. По окончанию таких кампаний отряды распускались по домам. В 1780 году часть хоперских земель вошла в состав Области Войска Донского как Хоперский и Усть-Медведицкий округа.
Осенью 1772 года группа хоперских казаков во главе с Петром Подцвировым прибыла в Петербург и подали прошение на Высочайшее имя.»…чтобы из казаков Хоперской команды, их детей и родственников зачислить на службу всех годных и вполне исправных, образовав из них 5-ти-сотенный полк, а взамен этого в подушный оклад их не класть, возвратить изстари принадлежавшия им земли и разные угодья; указать служить им только конную казацкую службу, а на караул для содержания внутри крепости пороховых и провиантских магазейнов, яко в непринадлежащую до казака, не посылать». Пожаловались казаки и на коменданта Новохоперской крепости полковника Подлецкого, который посылал их на казенные и частные работы бесплатно, притеснял и обходился несправедливо. В 1775 году Хоперская конная команда была развёрнута в Хоперский полк, который 24 апреля 1777 года был включен в состав вновь учреждённого Астраханского казачьего войска. 11 апреля 1786 года Хоперский полк был включен в число казачьих полков Кавказской линии и началось принудительное переселение хопёрцев на Кавказ. В выдержавшем в эпоху Екатерины II несколько изданий «Обозрении Российской империи» действительного тайного советника С. И. Плещеева встречается такое упоминание: «Опричь Россиян находятся в Кавказском наместничестве разных родов поселенцы, как-то Хоперские, Волгские, Семейные, Донские, Дубовские[26] и Гребенские казаки.» «Словарь» же писателей и переводчиков Афанасия Щекатова и Льва Максимовича в 1808 году сообщал: «Хоперские казаки, составляющие один только полк под названием Хоперского казачьего полка, поселены издавна в Кавказской губернии, в уездном городе Ставрополе и его уезда в крепостях — Донской, которая от Черкасска, главного города донских казаков, в 300, а от реки Кубани, где стоит крепость Кавказская, в 90 верстах; также в крепостях Московской, и Александровского уезда в Северной, для содержания кордонного караула на Кавказской линии в предосторожность нечаянных набегов от живущих за оною линиею тамошних горских народов». На Кавказе к полку были приписаны 145 семейств крещенных персов и калмыков, а самый полк поселен на линии в четырех станицах: Северная, Ставропольская, Московская и Донская.
14 февраля 1845 года Хопёрский полк был разделен на два: 1-й и 2-й Хопёрский полки Кавказского линейного казачьего войска. Эти полки образовали 5-ю (Хоперскую) бригаду.
Хопёрские казаки
Хопёрские казаки (иногда – «верховские», «чиги»)́ — казаки Хопёрского казачьего войска (ХКВ) и их потомки, населявшие бассейн реки Хопёр[1]. Казачье присутствие в данном регионе является непрерывным с весьма давних (по всей видимости, с античных) времён вплоть до настоящего времени.
Под именем брадасов[править | править вики-текст]
В средние века местное население Хопёрского бассейна состояло, главным образом, из бродников – одного из казачьих племён[2]. В персидском географическом трактате Х века «Гудуд-аль-Алэм» местные бродники именуются брадасами… В соседстве и вперемешку с бродниками издавна жили чиги (зихи)[3] и мещеряки[4].
Под именем червлёноярцев[править | править вики-текст]
Первые письменные источники о хопёрских казаках, где фигурирует именно слово «казак»[5], относятся ко временам Золотой Орды, когда в актах Московского княжества упоминаются христиане Сарской и Подонской епархии в пределах Червлёного Яра живущие: «по Великую Ворону возле Хопор, до Дону по караулам» — «народ христианский воинска чина живущий, зовомии Козаци». В т.н. Комиссионном списке I Новгородской летописи (XIV век) упоминается город Урюпеск, «в верхь Дону». Имелся же в виду город Урюпинск (станица Урюпинская[6]) на Хопре.
В середине XIV века возник спор между Сарайским и Рязанским епископами о том, кому в церковно-административном отношении подчинены христиане Червлёного Яра? По этому поводу митрополит Феогност послал в 1353 году[7] на Червлёный Яр грамоту, которая начиналась словами:
« Благословение Феогноста митрополита Всея Руси к детем моим к баскаком, к сотником и к попом и ко всем христианом Червленого Яра и ко всем городом на Великую Ворону… »
В 1354 году левая сторона Верхнего Дона отошла в ведение Рязанского епископа – и уже в грамоте Святителя Алексия, Митрополита всея Руси, 1360 года послано было благословение
« ко всем христианам, обретающимся в пределах Черленого Яру и по Кораллу возле Хопор и Дону. »
Есть основания полагать, что Червлёный Яр тех времён являлся несуверенным казачьим государством (вассалом Золотой Орды), так как в нем присутствовала система станиц и караулов, а также было собственное устойчивое название, система управления и военная организация[8]. С падением же Монголо-татарского ига и усилением Москвы на счёт Рязани, на Хопре усиливается влияние Московских великих князей…
XVII век[править | править вики-текст]
Неизвестна точная дата присоединения Хопёрского казачьего войска (Червлёного Яра) к Донскому казачьему войску. В начале XVII века прославился хопёрский атаман Григорий Чёрный, бывший одно время союзником Ивана Заруцкого.
« В 1614 году… два низовых донских казака-гонца, ехавших с письмом в Москву по Ордобазарской дороге, почему-то предпочли переправляться через Хопёр не в обычном месте против урочища Червленый Яр, а выше, близ устья Карачана. Несмотря на эту предосторожность, они всё же подверглись нападению, от которого, впрочем, сумели отбиться. »
– пишет историк А.А. Шенников.
в 1635 году к реке Вороне “пришли татаровя, человек 300 и больши, и долго стояли и бою не приняли и ушли в степь. А догоняли их тамбовские атаманы и племянники атаманские и казаки и иные воинские люди”. По всему вероятию, тамбовские атаманы и казаки отчасти представляли собой диаспору казаков-хопёрцев[9]…
В середине XVII века хопёрскими казаками были основаны городки:
Беляевский,
Григорьевский и
Пристанский[10].
В Пристанском была верфь. Кроме того, этот городок являлся значительным торговым пунктом на так называемой «Ордобазарной дороге», связывавший Москву (через Рязань и Касимов) с Астраханью[11]. Пристанский городок размешался на берегу Хопра, к югу от холма, на котором сейчас расположен исторический центр города Новохопёрска, в устье Мамаева оврага, у подошвы Казачьей горы[12]. Мимо Казачьей горы и проходила «Ордобазарная дорога».
Жители Пристанского городка в восстании Разина (1670—1671). В 1669 году походный атаман Разин лично посетил Хопёрский округ[13]. А в скором времени (ноябрь—декабрь 1670 г.) в Пристанском квартировал со своим отрядом атаман Никифор Черток[14], дядя Степана Разина… На исходе осени 1670 г. Никифор Черток с четырьмя сотнями казаков, обогнув Тамбов, вышел к городу Козлову (ныне Мичуринск). Здесь отряд вырос за счет присоединения 3—4 тысяч местных крестьян. В расспросных речах разинского атамана В. Федорова, попавшего в плен к царскому воеводе К. Щербатому, содержатся сведения о еще большем количестве повстанцев. Так, Федоров утверждал, что Никифор Черток пришел «з Дону… с казаками с 4000 да калмыки 9000»[15]. Ни в одном из других источников данные о численности повстанцев, приводимые В. Федоровым, не встречаются. Однако, количество чертковцев, по-видимому, и в самом деле было весьма значительным, так как они сумели нанести серьезные поражения ратным людям воевод И. Бутурлина и С. Хрущева. 17 ноября 1670 года в Козловском уезде, близ Челнавского городка, у козловского воеводы С. И. Хрущёва завязался бой с отрядом Н. Чертка. Сохранилась отписка Хрущёва – тамбовскому воеводе, думному дворянину Я.Т. Хитрово, в Шацк о сражении его с восставшими под Челнавским городком:
« Господину Якову Тимофеевичю Степан Хрущов челом бьет. В нынешнем, господине, во 179-м году [ 1670 г.], ноября в 17 день под Челнавским за речкою Челнавою с воровскими казаками и Танбова города и Танбовского уезду и Лысогорскова острошку с-ызменники был у меня, господине, бой с полудни до начи. И на том бою воровские казаки изменники отбили 2 пушки. Да на том же бою козловцы служилые люди взяли дву мужиков Танбовского уезду села Вихляйки, да Лысогорского острошку Козаков. А в роспросе, господине, передо мною те казаки сказывали. — Воровских де казаков и изменников в зборе в Лысогорском острошке с лысагорскими жильцы тысячи з 2 и больши, да под Танбовом де тысячи з 10, приступают де, господине, к Танбову и ждут де к себе на помочь с Хопра и з Дону данских Козаков. А приступам де, господине, в Танбове те воровские казаки и изменники в остроге сажгли 2 башни да 3 прясла островных» да в остроге двор подьячева, домы Алтухова, да ряд весь выжгли ж. А взяв де, господине, Танбов, те воровские козаки и танбовские изменники хотят приходить для приступу под Козлов и под-ыные государевы городы. И тебе б, господине, се вести были ведомы. А з сею отпискою послал я к тебе нарочна козловцав Говрилу Чорнава, Исая Куропова, станичники Якушку Кузнецова того ж числа.[16] »
В 1675 г. стал знаменит по всему Югу России старообрядческий центр на Бузулуке, притоке Хопра[17]. Богослужение здесь велось по до-никоновским (кирилло-мефодиевского перевода) книгам, составлялись и переписывались сочинения, обличавшие никонианскую ересь и прославлявшие новомучеников… Тамбовский воевода Нарышкин доносил в один из Московских приказов:
« Находившиеся в Тамбовских крепостях разные служилые люди, стрельцы и казаки, начали уходить на Хопер и Медведицу[18]. »
Отряд хопёрских казаков в составе русской армии, под общим командованием генерала Патрика Гордона, в 1695 г. принимал участие в осаде Азова – древней казачьей твердыни, долгое время пребывавшей в турецких руках[19]. В ходе этой кампании взять Азов не удалось.
Однако, в следующем году, в отряде воеводы Шеина, хопёрцы совместно с донцами, внезапным ударом 2-тысячного отряда с необычайной удалью и отвагой сумели 17 июля 1696 г. не только захватить два Азовских бастиона с пушками, но и удержать эти стратегически важные пункты обороны крепости. Захват казаками главных бастионов решил её судьбу. 19 июля 1696 г. Азов был взят[20].
В 1698—1699 годах кумпанствами князя Б. А. Голицына, князя Ф. Ю. Ромодановского и стольника И. Большого-Дашкова на верфи Пристанского городка были, при участии хопёрских корабелов, построены и спущены на воду три боевых корабля: «Безбоязнь», «Благое Начало» и «Соединение»…
В те годы хопёрские казаки занимались судостроением, рыболовством, охотой, бортничеством, конечно же, коневодством[21], а также (что не характерно было для собственно донцов) «заводили пашню». Кроме того, по свидетельству вице-адмирала Корнелия Крюйса, с Хопра казаки и купцы гоняли скот на продажу в Москву.
XVIII – XIX века[править | править вики-текст]
Рядовой и офицер Хоперского казачьего полка. Последняя четверть XVIII века.
Урядники Ставропольских и Хоперских казачьих полков, 1845-1855 года
В 1707 году хопёрские казаки (староверы, в большинстве своём) активно поддержали освободительное движение Кондратия Булавина – сражаясь теперь уже не в союзе с Петром I (как в 1695-96 гг.), но против него. Поднялась, как писал атаман Булавин в одном из своих воззваний, вся Донская земля – «от Пристани до Черкасс»!..
В Пристанском – народу, как в Престольный,
Гул толпы, оружья лязг и стук…
Оскорблённый, непокорный, вольный,
Созывает Дон сынов на Круг.
Шлёт Хопёр от каждой от станицы,
Шлют Медведица и Бузулук
Лучших выборных людей на Круг.
Тянутся по шляхам вереницы… – воспевал то время донской поэт-эмигрант Н. Н. Воробьёв-Богаевский.
На момент восстания по Хопру считалось 27 городков и по Бузулуку – 16. Подавляя восстание, Пётр I приказал выжечь казачьи городки на Хопре – в том числе и Пристанский, и Беляевский, и Григорьевский. Жители были частью уничтожены, частью депортированы. Как писал кубанский историк П.П. Короленко, городки были безжалостно истреблены карательными войсками князя В. Долгорукого, после чего
« Хопёрский край превратился в совершенную пустыню. »
На Бузулуке свирепствовал воевода Апраксин, уничтоживший городки Казарин[22], Кардаилинский, Высоцкий, Дарьинский, Черновской и Осинов.
Но вскоре, однако, опять же по приказу царя и по его плану, на казачьих руинах[23] создаются укреплённые пункты. В 1709 году основан город Борисоглебск, на берегу Великой Вороны, близ впадения её в Хопёр[24]. В 1710 году на пепелище Пристанского городка была основана Новая Хоперская земляная крепость, с верфью при ней. Ибо начиналось строительство судов для первой Азовской флотилии. Крепость была заложена на высоком береговом холме по чертежу, составленному Петром I. Чертёж крепости был прислан Азовскому губернатору адмиралу графу Апраксину, а тот сооружение крепости поручил Воронежскому вице-губернатору С. А. Колычеву.[25]. В восточной и южной стенах крепости были проездные ворота, от которых расходились дороги вниз к реке, по плато, вокруг крепости. 1710 год и стал считаться в официальной историографии годом основания Новохоперска (Ново-Хопёрска)… В 1717 году приступлено было к формированию Новохопёрского гарнизона – в который вошли 94 семьи «охотников»[26] из числа прежних хопёрцев и 125 семей черкасов – по преимуществу, из слободских полков: Харьковского, Сумского, Острогожского и прочих[27]. В том же 1717 году «Из Москвы в станицу Урюпинскую была послана благословенная грамота и антиминс для Церкви во имя Покрова Пресвятой Богородицы».
В 1724 году Пётр I – в видах скорейшего заселения и обеспечения Ново-Хопёрска – вынужден был пойти на «тихую амнистию» хопёрских казаков. В Полном Собрании законов Российской империи имеется статья от 2 июня 1724 г., гласящая:
« Которые Казаки живут ныне в Новохопёрской крепости, а уроженцы из Тамбовской провинции разных городов, и служили городовую службу, и в прошлых годах до Азовских походов сошли в донские казачьи городки, и с Донскими Казаками были в походе под Азовом и в разных баталиях Шведских, и в 1717 г. с службы отпущены и велено им жить в домах до указу, а те домы их вором Булавиным разорены и ныне они живут в оной крепости и служат конную службу. »
Из амнистированных была сформирована Хопёрская конная казачья команда. Т.о., казаки-хопёрцы отныне уже не считались «репрессированным народом», но Правда Истории искажалась – ибо отнюдь не «вор Булавин», но сам «Великий Преобразователь» повелел выжечь казачьи городки на Хопре!
В 1767 году Хоперская конная команда была развёрнута в Хоперский полк. 24 апреля 1777 года Хоперский полк был включен в состав вновь учреждённого Астраханского войска (АСКВ)[28]. За сим последовали новые мытарства…
11 апреля 1786 года Хоперский полк был включен в число казачьих полков Кавказской (Азовско-Моздокской) линии, началось принудительное переселение хопёрцев на Кавказ. Они воевали против Кабарды и основали крепость Ставрополь. В выдержавшем в эпоху Екатерины II несколько изданий «Обозрении Российской империи» действительного тайного советника С.И. Плещеева встречается такое упоминание:
« Опричь Россиян находятся в Кавказском наместничестве разных родов поселенцы, как-то Хоперские, Волгские, Семейные, Донские, Дубовские[29] и Гребенские казаки. »
«Словарь» же писателей и переводчиков Афанасия Щекатова и Льва Максимовича в 1808 г. сообщал:
« Хоперские казаки, составляющие один только полк под названием Хоперского казачьего полка, поселены издавна в Кавказской губернии, в уездном городе Ставрополе и его уезда в крепостях – Донской, которая от Черкасска, главного города донских казаков, в 300, а от реки Кубани, где стоит крепость Кавказская, в 90 верстах; также в крепостях Московской, и Александровского уезда в Северной, для содержания кордонного караула на Кавказской линии в предосторожность нечаянных набегов от живущих за оною линиею тамошних горских народов. »
В 1828 году после покорения карачаевцев, часть хоперских казаков осела на верхней Кубани. Они составляли часть первой русской экспедиции на Эльбрус в 1829 году.
14 февраля 1845 года Хопёрский полк был разделен на два: 1-й и 2-й Хопёрский полки Кавказского линейного казачьего войска. Эти полки образовали 5-ю (Хоперскую) бригаду…
Хопёрские казаки
ВЕРХОВЫЕ КАЗАКИ – Казаки, вернувшиеся на Дон с севера, в отличие от Низовых, пришедших с Донца и Северщины (Севрюков, Азовских, Белгородских, Сары-Азманов). Первоначально В. Казаками назывались те, которые проживали в самых верховьях р.Дона, в примыкающих к нему областях. На свое Старое Поле они возвращались разновременно одиночками, и семьями, и целыми служилыми станицами от второй половине ХVI до начала ХVIII в. Расселившись на берегах Среднего Дона, они сохранили свое первоначальное прозвище Верховых. Судя по русским актам, граница, разделяющая Верховых с Низовыми, проходила на уровне ст. Цимлянской, где основная казачья речь Донских Черкасов к северу переходит в диалект близкий к русскому орлово-курскому.
КАЗАЧИЙ СЛОВАРЬ-СПРАВОЧНИК. Составитель Г.В.Губарев
Казаки верховых станиц, известные на Дону под общим названием «верховцев«, как долго сталкивавшиеся с великороссами, представляют в антропологическом отношении, в массе своей, пе реходную степень от чисто древне – казацкого типа к великороссам, хотя среди них нередко можно встретить лица с чисто южным профилем. Верховые казаки– степенный, выносливый и трудолюбивый земледельческий народ; они считаются самыми исправными и надежными казаками, способными переносить все лишения, сопряженные с трудной казачьей службой. По мнению генерал – лейтенанта И. И. Краснова, высказанному им в своих записках, «верховцы при поступлении на службу кажутся сперва несколько вялыми, но, прослужив немного, с удивительною скоростью преобразуются в превосходных во всех отношениях воинов; ловкие и проворные низовцы, поступая в полки, выходят часто плохими казаками и это оттого, что не в состоянии перенести всех трудностей, свойственных казачьей службе.
Верховцы – люди умеренные, скромные, немного суровые, богобояз ненные, почтительные к старшим, почти вовсе незнакомые с общественными удовольствиями, одним словом, более других сохранившие свой древний общинный патриархальный образ жизни. Этими же чер тами характера и образом жизни отличаются и казаки некоторых станиц, расположенных по среднему течению Дона.
Евграф Савельев. «Типы Донских казаков и особенности их говора», стр. 5-6
Жители низовьев Дона называют казаков верховых станиц «чигою». Название это произошло от народа «чигов«, упоминаемого римскими и греческими историками с І по ХІІІ в. и жившего по восточным берегам Азовскаго моря, от устьев Дона до Таманскаго полуострова. (См. «Кто был Ермак и его сподвижники», стр. 12 – 19). В XІІІ и XIV вв. народ этот в числе других казацких общин, под напором татар двинулся вверх по Дону и занял земли, входившие в составь Рязанской области, поселившись там своими городками. В XVI в. казаки этой области, как я уже говорил в I главе, двинулись вновь на юг и заселили земли по р.р. Хопру, Бузулуку и Медведице.
Жители соседних губерний, как то: Курской, Орловской, Воро нежской и Саратовской «чигою» вообще называют всех казаков, но название это больше относится до верховых, и, я думаю, называющие не ошибаются в их древнем происхождении от народов чигов. Кличка эта чрезвычайно древняя и дошла до наших дней по преданию. Бранного в ней, как многие думают, ничего нет.
Евграф Савельев. «Типы Донских казаков и особенности их говора», стр. 6-7
У Ермака Тимофеевича была фамилия Чигин.
Казаки верховых округов говорят твердо, медленно и протяжно, но не плавно, как великороссы, с большим «аканьем», южнее – «яканьем», как – то: табя, сабя или табя, сабя или тябя, сябя, чаво, яво, маво, тваво, сваво, вядро, мяня, ня знаю, лятучкя, штоля и проч. Вместо «и» употребляют иногда «ы», например вышня, вместо вишня. Вместо щ и сч почти всегда употребляют двойной звук ш, например: братишша, дружишша, пешшинка (песчинка), штука, (щука), ишшо или ишто (еще). В деепричастиях вместо в почти всегда употребляют м, как – то: наемшись напимшись, помолимшись и т. д. Вместо в часто произносят л, например: ослобонить, тыкла (тыква):
Евграф Савельев. «Типы Донских казаков и особенности их говора», стр. 7
Во времена седой древности, когда и в зачатке еще не существовало русской национальности, а разрозненные малочисленные племена полудиких славян вели полукочевой полуоседлый образ жизни, лепясь преимущественно по берегам Днепра и его притоков, в огромных цветущих степях, простирающихся по всему югу теперешней России от Карпатских гор к Кавказу и Уралу и далее до самого Алтая, обитали кочевые воинственные народы, в непрерывных войнах беспощадно уничтожавшие друг друга огнем и мечом.
Незадолго до образования Киевского княжества и начала славянской государственности в южной части степей, примыкающих к берегам Азовского и Черного морей, то есть, в нынешней Кубанской области, переднем Кавказе, на Дону и восточных окраинах Малороссии, жил многочисленный и мужественный народ Узы или Азы, разделявшийся на несколько родственных племен.
Так, жившие при самых берегах Черного моря назывались „чигами”, у гор Кавказа – „ассами”, по берегам реки Тора и отчасти Дона, – „торками” и проч.
Все же, вообще, Узы, – народ по своим привычкам и характеру весьма схожий с теперешними черкесами, – были прозваны окрестными славянами за высокие черные бараньи шапки „Черными клобуками”. (Живущие в настоящее время в средней Азии потомки Узов называют сами себя „кара-калпаками”, то есть черными шапками). Восточные же соседи Узов дали им за воинственность и беспрестанные набеги прозвище „Черкасов» (серкеш по персидски значит разбойник).
Под этими наименованиями Узы несколько столетий благоденствовали в своих степях, размножаясь и укрепляя политическое положение свое среди окружающих народов, как вдруг, приблизительно в конце 10 столетия по Рождестве Христовом, то-есть около 1000 года, с северо-востока хлынули в землю Узов дикие орды еще невиданных врагов, уродливых лицом и необычайно свирепых по характеру.
Беспокойные наездники эти, по всей вероятности родоначальники нынешних калмыков, скоро стали известны всему славянскому и кавказскому миру под именем половцев.
Половецкие полчища, разоряя до основания все на своем пути, прошли по течению Дона с верха до низу и, уничтожив Хозарское царство, разорив его главный город Саркелы, расположенный, как думают, недалеко от теперешней Цымлянской станицы Войска Донского, обрушились всей своей массой на разрозненные племена Узов.
Прежде всего пострадали черкасы „чиги”, принужденные частью долгое время скрываться, лишившись всего имущества, в неприступных болотистых низовьях Дона и Кубани, где впоследствии основали поселения, из которых особенно стал известен Азов, частью же бежать на север на территорию будущего Рязанского княжества.
Затем очередь дошла и до других племен Узов, причем одни из них принуждены были скрыться в неприступные горы Кавказа, другие, спасая свою жизнь и имущество, откочевали в Азию, где, смешавшись с монгольской расой, живут и доныне под именем Кара-калпаков.
Последние из народа Узов, Торки, храбро отстаивая грудью нашествие врагов, были все же оттеснены из родимых степей к Киеву, где остатки их приняли подданство князей Киевских и были поселены по правую сторону Днепра в местности, называемой Поросью, лежавшей по берегам реки Роси.
Устроившись на новых местах, черкасы торки составили постоянную конницу Киевских князей и были за свою храбрость, самоотвержение и преданность отмечены в современных летописях.
Живя свыше 200 лет среди славян, черкасы переняли понемногу у них язык и обиход, сохранив в чистоте национальное платье и духовные особенности.
Евграф Савельев. «Племенной и общественный состав казачества», – Донские областные ведомости № 125/11.06.1913 г. стр.3
По Геродоту (V в. до Р.Х.), между Доном и Кавказом жили Сарматы; Герры по Кубани, в стране древнего священного Герроса, а по берегам Азовского моря — Синды или Синдики (индики, индусы), имевшие высокую культуру и занимавшиеся земледелием; по Страбону и Птолемею (І и ІІ века по Р.Х.) — Керкеты или Чергеты (чер-готы); Чиги, или по греческому выговору — Сиги, Зиги и Циги, отважные мореходцы и пираты, имевшие прибой на Таманском полуострове; Аспурги, соседи Синдов; Сарматы-Азиги, так называемые Базилии (царственные), Азийцы, или Азаи; Таны или Даны, Танаиты; по Прокопию (VІ в. по Р.Х.) и другим историкам — Геты или Готы, Джигеты (чиги-геты), Готы Тетракситы, Массагеты (ма-сак-геты), или Алане; по Константину Багрянородному (Х в. по Р.Х.) — Черные Болгары, или Кара-Черкесы, Казахи или Касахи, у самых Кавказских гор; по Нестору — Ясы и Косоги (асы и касаки).
С І в. по Р.Х. по северным берегам Азовского и Черного морей от Дона до Днепра делается известным довольно могущественный народ Роксолане (Рос-Алане), по Иорнанду (VІ в.) — Рокасы (Рос-Асы), которых Тацит причисляет к Сарматам, а Страбон — к Скифам 10).
Евграф Савельев. «Кто был Ермак и его сподвижники», стр. 12
Сигизмунд фон Герберштейн, посол германского императора, посетивший Великое княжество Московское в 1517 и в 1526 гг., рассказывал, что там, где Кавказский хребет упирается в южный рукав Кубани, в горах жили Черкасы пятигорские или Чики(Chiki):
«… Этот народ, надеясь на защиту своих гор, не оказывает послушания ни туркам, ни татарам. Русские утверждают, что это христиане, что они живут по своим обычаям, ни от кого не зависят, исповедуют греческую веру, а службу церковную отправляют на славянском языке, которым главным образом и пользуются. Они по большей части смелые пираты. Спускаясь в море по рекам, которые текут с их гор, они грабят, кого попало, а особенно купцов, плывущих из Кафы в Константинополь …»
Сигизмунд фон Герберштейн («Записки о Московии». XVI в.)
Из этих народов Алане и Руссы славились, как отличные конники, сражавшиеся копьем и саблей, а Чиги и Готы, как отважные мореходцы. К этим же народам следует отнести и древних Варягов, ставших известными в русской истории со второй половины ІХ века, как жители берегов Балтийского моря.
Евграф Савельев. «Кто был Ермак и его сподвижники», стр. 15
На севере Варяги владели от устьев Немана, Поросья, где был их главный стан Данциг (Дан-чиг), до Упланда.
Евграф Савельев. «Кто был Ермак и его сподвижники», стр. 17
Архиепископ Зихии (Чигии) во второй половине ХІІІ в. был возведен в сан митрополита.
Розыскания о начале Руси. Иловайского.
Джигит – искаженное от слов Чиг-Гет
Евграф Савельев. «Кто был Ермак и его сподвижники», стр. 20
Согласно Википедии, столица гетманской автономии (Гетманщины) город Чигирин возник как казацкая зимовка.
Рязанская или вернее Резанская область (от арабского слова „резак” – кормилец), населенная с древних времен потомками оттесненных с Дона черкасов, при начале Московского княжества простирала свои южные границы до самого Дона, имея еще старинный рубеж с Сарайской областью по реке Ворон (на которой теперь стоит город Воронеж), причем отдельныe караулы и разъездные станицы, охраняя броды, размещались по реке Хопру почти до впадения его в Дон.
Еще в 1334 году в грамотах митрополита Феогноста, посланных в местность, ограниченную реками: Доном, Хопром, Воронежом и Великой Вороной и называвшуюся Червленным Яром, встречается определенное упоминание о городках по реке Вороне и сторожевых караулах по Дону и Хопру.
С достоверностью можно заключить, что караулы эти содержались Рязанскими казаками, несомненно участвовавшими в Куликовской битве Дмитрия Донского с татарами в 1380 году вместе с Донскими казаками, поднесшими князю икону Гребневской Божией Матери, находящуюся в данное время в Москве в церкви на Любянке, предание о которой высеченное на камне, гласит, что Великий Князь Димитрий Донской после Куликовской битвы принял в дар от поселенных в верховьях Дона в городках Гребни и Сиротин казаков, и что Великий Князь всегда жаловал этих казаков за великую храбрость.
Достоверно известно, со времен Дмитрия Донского, что из Рязанской земли посылались разъезды казаков на Дон, Хопер, Тихую Сосну и Быструю Сосну. Эти разъезды, именуемые станицами, установили со временем постоянные стоянки для отдыха и наиболее удобные пункты для наблюдения за врагом.
Мало-по-малу в этих пунктах образовались небольшие поселения, превратившиеся впоследствии в окраинные города Московского царства, в которые под прикрытием казаков стали стекаться русские люди для мирного труда. Такие городки обычно укреплялись в то тревожное время и оборонялись первоначально Рязанскими казаками и Московскими ратными людьми.
В 1444 году Рязанские казаки прославились своей храбростью в битве с татарскими полчищами царевича Мустафы.
В 1520 году после присоединения в Москве Рязанского княжества большая часть казаков этих не пожелала подчиниться новому порядку и по преданию в стругах спустились вниз по Волге в Каспийское море и поселились на Кавказе на Гребнях, войдя в тесный союз с Кабардинскими князьями (Пятигорскими черкасами). Эти казаки основали Гребенское казачье Войско, вошедшее впоследствии в состав Терского.
Евграф Савельев. «Племенной и общественный состав казачества», – Донские областные ведомости № 129/15.06.1913 г. стр. 2-3
Какая народность первоначально стояла во главе вновь образованной Хазарской монархии – неизвестно, но, судя по тому, какую важную роль в Гуннском государстве играла Малая (Задонская) Русь, Алане, Чиги, Геты и другие славянские народности, обитавшие в Приазовье, можно с достоверностью сказать, что славянский элемент в той монархии был господствующим, хотя в Прикаспийском крае мог преобладать элемент и тюркский.
Евграф Савельев. «История казачества с древнейших времен до конца XVIII века», – стр.142
Приазовские общины Черкасия, Чигия, Гетия — Готия или Джигетия, Роксолания, Алания, Индия и др., вообще весь народ Ас, в IV в. вошли в союз с прикавказскими и волжскими народами, образовав унию, от латинского unos —один, единение, союз народов. Этот союз или объединенный в одну монархию народ латинские историки стали называть Уннами или Гуннами, а греческие, ближе знавшие их и даже ведшие с ними переговоры, по старой привычке именовали Гуннов просто скифами или массагетами. Сам знаменитый Аттила, объединитель и вождь этих народов, носил титул: „Аттила всей Скифии единственный в мире правитель” (царь) 54).
В 451 г. Аттила с 500-700 тыс. войска вторгся чрез Рейн в Галлию, имея впереди странные конные отряды Асов-Гетов или Массагетов из Приазовья с бритыми головами и бородами и длинными чубами и усами, в ярких, красных или синих кафтанах, вооруженных саблями и длинными копьями, неустрашимых и беспощадных в битвах. Действительно, было отчего западным народам придти в страх, а позднейшим латинским историкам и поэтам-сказателям разукрасить это нашествие неимоверными ужасами и свирепостью вновь появившихся врагов
Евграф Савельев. «История казачества с древнейших времен до конца XVIII века», – стр.24
По грузински Чиги назывались Джики. Слово «Джигит», очевидно, оттуда.
Соседи Чигов – Роксола́ны (лат. Roxolani, др.-греч. Ροξολάνοι, от аланского roxs alan/ruxs alan «светлый алан») (они же росомоны, русы-аланы), которых в Киеве называли Русичами или Русинами, и которые скорее всего и основали Русь.
Георгий Вернадский так же развивал теорию об происхождении названия Руси от азовских племен асов и рухс-асов (светлых асов), которые, по его мнению, были частью антов. В настоящее время эта гипотеза разрабатывается Е.С.Галкиной, которая отождествляет Подонье с центральной частью Русского каганата, упоминаемого в мусульманских, византийских и западных источниках в IX веке. Она считает, что после разгрома этого объединения кочевыми племенами венгров в конце IX века, имя «Русь» от ираноязычных русов-аланов (роксоланов) перешло к славянскому населению Среднего Поднепровья (поляне, северяне). В качестве одного из аргументов Галкина приводит аланские (на основе осетинского языка) интерпретации всех отличных от славянских «русских» названий Днепровских порогов из сочинения Константина Багрянородного.